Отзывы на фильмы Люка Бессона без оценки

…межгалактическая история любви…

…в кадре посменно, в различных соотношениях, солируя в ритме персональных бенефисов, дуэтно, по трое и даже, время от времени, почти все вместе и одновременно — Брюс Уиллис, Милла Йовович, Гэри Олдмен, Иэн Холм, Крис Такер и Люк Перри. В режиссёрском кресле — молодой, задорный, азартный и ещё не испорченный феерическими кассовыми успехами тридцати восьмилетний бессовестно талантливый француз Люк Бессон. На экране, признать откровенно, по результатам подобного звёздного актёрско-авторского слияния, творится такое, чему не всегда под силу воплотиться даже и под воздействием на зрительский организм специальных препаратов их их прекурсоров, заведомо и наверняка вводящих в весьма и очень изменённое состояние сознания…

…«Пятый элемент» против воли концентрирует на своём нарративе всё внимание практически без остатка. Форсированно ускоряется метаболизм, предельно обостряется пристальность восприятия, а внимательность обработки мельчайших кинематографических деталей растёт ну просто с невообразимой скоростью. Прибегая к невиданной плотности, качественности и богатству незначительнейших подробностей, лента фактически неуправляемо выбрасывает из своего целиком и полностью выдуманного подпространства в нашу объективную реальность безмерные объёмы сценарно-режиссёрских фантазмов. Мастера грима и визуальных эффектов играючи придают буквально каждому встречному и поперечному инопланетянину, всякой внеземной твари изысканную характерность мимики и индивидуальность черт. Не поддаваясь ни на секунду и ни на миг величайшему из искушений отровнять всех под один стандарт…

…воспламеняющие и воодушевлённые усилия каждого сопричастного от, собственно, самого маэстро Бессона до «завалящего» костюмера — каковым, к слову, явился здесь взаправдашний Жан-Поль Готье — закономерно приводят к факту осознания того, что наиболее затратная картина французского кинематографа — а на момент выхода ещё и самая высокобюджетная лента, снятая за пределами США — использует выделенный начальниками французской студии Гомон и штатовской артели Коламбия бюджет в более чем девяносто миллионов долларов на всю катушку. Оправдывая собой все, в том числе и негаданные зрительские и, естественно, кассовые ожидания. И в этом смысле Бессон подошел к реализации собственного детско-юношеского мечтания с огромным пиететом, грандиозной ответственностью и невообразимой деликатностью. Пусть даже и с едва ли не полным отсутствием чувства меры…

…«Пятый элемент», при всей серьёзности поднимаемых нравственных идиом и довольно отчётливой пропаганде принудительного рукоприкладства и огнестрельного насилия, на самом деле, конечно, никакой не боевик, в общепринятом смысле и понимании коннотаций такого жанрового определения. Это, при детальном ознакомлении — динамическая, комичная и сатиричная, почти саркастическая, душевная и изысканно романтичная космоопера. И привлекает «…Элемент» зрителя вот уже более двадцати лет к себе именно и в первую очередь своей яркой и порой кричащей, кичливой курьёзностью и лёгкой гиперболизированной аллегоричностью взятых за основу постмодернистских интонаций…

…что правда, персонаж Брюса Уиллиса — Корбен Даллас — несмотря на все свои ужимки, грешки и вредно-пагубные привычки, как и положено главному положительному герою космической оперы, исправно выполняет свои прямые обязанности, то бишь, именно что спасает мироздание. Вместе с тем, Даллас в первую очередь вызывает к себе симпатию не чистосердечным подвижничеством, а несколько карикатурным раздолбайством. С признаками которого он, впрочем, по течению хронометража вовсю силится и усердно пытается совладать…

…любовная линия, необходимая по жанровым канонам, умилительна и по-настоящему прекрасна. Роман между землянином Корбеном и инопланетянкой Лилу, востановленной в секретной лаборатории после крушения перевозившего её космолайнера методом какой-то совсем уж запредельной квантовой технологии реконструкции живых тканей и метафизического сознания, хоть и отдаёт немного некоей нетрадиционностью, но, благодаря живости, приятности и главное понятности прописанных характеров не только сглаживает все теоретические ксенофобские чужеродности и возможные межрасовые условности, но и выглядит невероятно романтично и очень по-настоящему. Так, что можно поверить, словно не просто персонажи Брюса Уиллиса и Милы Йовович взаимно друг в друга влюблены, а и сами актёры вглядываются один другому в глаза ответно преисполнившись лучшим и главнейшим из человеческих чувств…

…героиня Йовович к слову, одномоментно после выхода картины Бессона в широкий прокат превратилась в доподлинно культовый, массово-культурный символ. Да и весь «Пятый элемент», благодаря своей универсальности, естественной гармоничности и отсутствию показушной брутальности стал своеобразным эталоном. Причём теперь уже можно смело сказать — далеко за пределами своей жанровой принадлежности. Все злобные и коварные инопланетяне, от мерзопакостно-кожистых орков-мангалоров до местного «злобного гения» Зорга, при всей безбрежной агрессии и человеконенавистничестве, вызывают если и не улыбку и благосклонность симпатии, то уж не раздражение определённо. А наиболее безжалостно-отрицательный персонаж как раз здесь наделён автором формой чернильно-пепельного планетоида и по сути своей предельно неантропоморфен…

…подводя итог, можно заключить, что Люк Бессон снял свой «Пятый элемент», конечно же, о любви. О настоящем, чистом и неподдельном величайшем из чувств во Вселенной. О Любви с прописной, в наиболее широком из возможных содержательных разумений. И, вместе с тем, о любви со строчной, в самом первоначальном её, личном, трепетном и для каждого совершенно уникальном, интимном смысле…

…нужда в любви, потребность в смерти…

…профессиональный наёмный убийца (…«чистильщик» на служебном жаргоне…) по имени Леон (…Жан Рено…) проживает в затхлой и скукожившейся нью-йоркской коммуналке. На заре повествования он становится невольным очевидцем (…а впоследствии — соучастником и одним из главных фигурантов…) производственного конфликта между мелким наркодиллером Майклом Лэндо и группировкой тотально коррумпированных агентов Управления по борьбе с наркотиками Минюста США под оперативным руководством эмоционально нестабильного и наркозависимого спецагента Нормана Стэнсфилда (…Гэри Олдмен…). Упомянутый гражданин Лэндо разбавил принятую на ответственное хранение партию конфискованного спецслужбистами кокаина. Решительно не приветствуя подобную корыстную самодеятельность, персонаж Олдмена впадает в состояние яростнейшего аффекта. И при помощи табельного вооружения утрамбовывает жилплощадь наркодельца вместе с присутствующими членами семейства до состояния мелкого щебня. Буквально по криминальному завету — тушите свет, сливайте воду, рубите мебель на гробы…

…трагической участи удаётся избежать одной лишь Матильде Лэндо (…Натали Портман…), дочери покойного Майкла, девочке-подростку двенадцати лет от роду. Безжалостный убийца Леон, согласно с личным кодексом профессиональной этики — не убивать женщин и детей! — укрывает героиню Портман в своей квартире. Впоследствии Матильда открывает род занятий Леона и, снедаемая жаждой мести и горечью утраты единственного близкого и горячо любимого члена семьи — четырёхлетнего брата — просит обучить её убийственному ремеслу. В качестве возмещения потраченных на неё наёмником сил и средств, девочка предлагает помощь в ведении домашнего хозяйства. Осознавая, что маленькую Матильду в отсутствии родственников или взрослых покровителей ждёт крайне скоропостижный и предельно трагический финал, Леон не в силах ответить отказом. Отшлифованные до блеска навыки профессионального наёмного убийцы оказываются способны переработать задачу любой сложности. В том числе, как выяснится по течению хронометража, и воспитания девочки-подростка. В ходе развития отношений и всё большего взаимного сближения, он принимает на себя роль друга и отца. Матильда же, в свою очередь, после череды пережитых моральных потрясений и находясь под действием усиленных выбросов гормонов полового созревания, испытывает предельно тёплые, но смешанные чувства. В конце концов признаваясь Леону в любви…

…так начинается одно из самых сложносочинённых, депрессивных, остроумных и непререкаемо чувственных кинотворений маэстро Люка Бессона. Бессон — режиссёр единственный в своём роде. Он в состоянии чётко и скрупулёзно верстать десятками на квадратный метр киноплёнки ударной жестокости увертюры. И, литерально след в след за ними, нисколько не стесняясь вворачивать в зрительское восприятие пару умилительных и до слёз исполненных романтизма сцен открытого проявления чувств. А в следующий миг — преподносить обескураживающе перепутанный микс из всего озвученного…

…например, в обозреваемом «Леоне» это может выразиться примерно так. Во вступительной сцене, достойной самурайских увертюр Акиры Куросавы или Такеши Китано, неуловимый и почти бесформенный Леон, скрытно и почти беззвучно, с плавными отточенными и почти грациозными движениями методично и почти безмолвно сокращает поголовье телохранителей приезжего мафиози по заказу местного мафиози до нуля. Кадр резко сменяется, и вот уже Леон воодушевлённо ухаживает за комнатным цветком, излишне педантично гладит сорочку и трогательно пьёт пастеризованное молоко из гранёного стакана. Именно такие мастерские, немые и чуть ли не статичные кадры привносят собой бесконечность информации. Воспринимаемую зрителем, едва ли не безучастно. Не зацикливаясь и практически не осмысливая её. Леон за столом над своим ежедневным молоком. Леон за гладильной доской. Леон смотрящий старый фильм в кинотеатре. Всё это даёт о персонаже и его образе в разы больше понимания, чем в лентах более мелких получается выразить сквозь километры диалогов, тонны декораций и воз гружёный статистов из массовки…

…общую структуру дополняют восхитительные диалоги. Здесь они походят на шедевры изобразительного искусства, по счастливой неопределённости сошедшие с пыльных шпалер эрмитажей прямо на киноэкран. «Жизнь всегда такая или только в детстве?», спрашивает Матильда, протирая промасленной ветошью затвор снайперской винтовки; «Всегда», отвечает Леон, передавая ей запасную обойму. Ну или, допустим, такая сногсшибательная предкульминационная беседа: «…тебе надо повзрослеть», укоряет он; «А я уже повзрослела. Теперь старею», дерзит в ответ она; «А я вот — наоборот: достаточно стар, и мне нужно наконец повзрослеть», с искренней и грустной полуулыбкой подводит Леон своё резюме…

…в подсчётном абзаце обобщающих выводов следует отметить, что раскрытие сюжетной интриги, да и любых деталей второй половины киноленты — особо тяжкое моральное преступление. Направленное против тех счастливцев, коим до сей поры, спустя уже 25 лет со дня первого показа, приобщиться к нетленному творению Люка Бессона так и не случилось. Там, по пересечении умозрительного экватора «Леона» — самое-самое. Там — моральная и чувственная эквилибристика героя Жана Рено между собой-убийцей, собой-опекуном, собой-ребёнком и просто собой. Там — демонстрация холодного цинизма, острого дефицита человечности, подлинного стремления к жертвенности ради любви, искренней привязанности, несгибаемой самоотдачи и крайне человечного, сладкого как первый поцелуй романтизма. Там — жизнь, любовь, счастье, трагедия и страсть. Такие, в которые нужно обязательно верить и в двенадцать, и в восемьдесят пять…