Отзывы на фильмы Брэда Питта без оценки

…безотказно действующая модель мирового кинематографа в натуральную величину…

…или вот, наконец-таки, всамделишный, настоящий и полноразмерный «Мексиканец» от неистового маэстро Гора Вербински. Исключительный, разящий мотивированной взбалмошностью и предопределённой непрогнозируемостью образчик совершенно беспросветной двух с лишком часовой мельтешащей экранной суеты. Каковой, тем не менее, достоин сразу пяти килограммов золотоносных «оскаров», минимум полутора литых канских пальмовых ветвей и цельного крупногабаритного берлинского кино-медведя в придачу. Шутка ли, Вербински сподобился превратить авантюрную и романтическую, комедийную мелодраму с Джулией Робертс и Брэдом Питтом в мистически запутанную и никак не способную завернуться в путанный узел многогранную картину-притчу. Понимать хотя бы что-то при этом здесь с первого кавалерийского наскока как бы и не получится, можете особо и не пыжиться. «Мексиканец» по подробном и вдумчивом измерении играет на такой тяжеловесной смысловой категории, что, надобно признать, в литературном плане это уже какой-нибудь, извините, Дон Делило, не к ночи будь помянут. А то и вовсе — Пинчон пополам с Джойсом, хотя бы и в облегчённом формате…

…здешняя интрига — абсолютно не поддаётся пересказному воспроизведению и нарративному мультиплицированию. Набор характеров — так и вообще, словно в бессоновском «Пятом элементе» или, прости-Господи, в вачовском «Облачном атласе». Звезда культовой телевизионной саги о гангстерах Джеймс Гандольфини в образе экзистенциально комплексующего киллера-гомосексуала, как вам такой поворот? Или, положим, другой наёмный убийца в шмотках от Жан-Поля Готье? «Мексиканца» следует потреблять исключительно имея на уме определённую стратегию. Ибо внутри ленты Вербински свой собственный живой и шевелящийся кинематографический язык. Данную картину, только не смейтесь, режиссёр и так всю дорогу сам себе шпильки в неожиданные кадры вставляет, следует аккуратно обживать, без спешки и суеты…

…«Мексиканец» при всё выше обозначенном — лента неизмеримо хорошеющая под пристальны очи «правильного» зрителя. В идеале — знакомиться с рекомым рекомендуется после всех доселе вышедших произведений гражданина Вербински. Исключая, разве что, анимационного и оскароносного «Ранго» с вездесущим озвучиванием заглавной роли Джонни Деппом. Тут есть ростки для всего воспоследовавшего кино-творчества данного режиссёра. «Мексиканец» в таком ракурсе предстаёт, натурально, стихотворением в раскадровке; одной огромной метафорой. Если после вступительной, довольно горячечной и совсем уже какой-то неправдоподобной, аррогантно-комической сцены с любовной ссорой вы от просмотра дальнейшего не откажетесь насовсем, то до финала рискуете доехать начисто, гхм, обглодав «Мексиканца» до сахарных косточек. А проскакав финальные титры и не обнаружив заветного «послесловия» длиной в несколько коротеньких десятков секунд, долго будете маяться приступами экспрессивного несварения: а ну, как там у них, дальше-то и потом?..

…«Мексиканец» подобен странному колдовскому обряду из детских страшилок. Чем более смысловое наполнение ленты истончается в объективной реальности, тем яростнее оно расцветает в зрительском подсознании и на ассоциативных долях мозжечка. Как подобное можно было снять без пяти минут подмастерью от кинематографа, коим на тот момент, в 2001-ом, Гор Вербински несомненно и являлся бескомпромиссно — уму не постижимо. Магия, не иначе. Чёрное вудуистское колдунство всех разом бескрайних карибских морей и сонмов пиратских архипелагов…

…иллюзорность свободы пера и кисти Квентина Тарантино…

…звезда многосерийных телевизионных ковбойских боевиков Рик Далтон (…Леонардо Ди Каприо…) к началу 1970-ого года довольно прочно выходит в экранный и фильмодельческий «тираж». Он теперь часто плачет, впечатляюще пьёт горькую, мерзко срывается на любом ближнем, будь-то близкий для него человек или целиком посторонний, играет исключительно отпетых негодяев с циничной ухмылкой, самокруткой махорки в зубах и вечно недовольной расхлябанной походкой. Однажды, в один из дней, матёрый голливудский агент Марвин Шварц (…Аль Пачино…) за рюмкой, гхм, чайку сочувственно и утешающе предлагает Рику роль настоящего героя, но в итальянском спагетти-вестерне у неизвестного пока ещё в Америке режиссёра Серджо Корбуччи. Для персонажа Ди Каприо это даже не оскорбление, но удар ниже пояса и вообще — конец решительно всего и всяческого вся. Рик Далтон, преисполняясь жалости к себе единственному, неповторимому и любимому, шумно рыдает на парковке в дружеских объятиях своего каскадёра, дублёра, личного шофёра и единственного, видимо, хоть сколько нибудь небезразличного человека Клиффа Бута (…Брэд Питт…), который сочувствующе но немного отстранёно хлопает неудачливого, истеричного и самовлюблённого актёра по плечу…

…герой Питта напротив — спокоен, немногословен, невероятно харизматичен, да и попросту безумно крут. Что правда, на Клиффе, вроде бы как говорят, висит то ли двойное нераскрытое убийство, то ли совершённое с особой жестокостью. И, тем не менее, он возит пропившего водительскую лицензию Рика на его кадиллаке, чинит ему телевизионную антенну и просто сидит с ним вечерами в барах. А по приходу домой — в жутковатый авто-трейлер в забацанном полубандитском бомжатнике на самой окраине блистающего и лоснящегося Голливуда — бесконечно изо дня в день смотрит по телевизору отборную ежевечернюю прайм-тайм-галиматью, с аппетитом ест дешёвую пасту и ухаживает за верным питбультерьером по кличке Бренди. Который, вы не поверите, тоже один из главных персонажей ленты. Оба центральных героя выверены до мелочей. Типажи, характеры, образы, позы, «случайные» реплики — всё отшлифованно до образцовых, ручной работы микро-шедевров. Например, в одной коротенькой и, казалось бы, ничего не значащей сценке, пока капризничающего с тяжелейшего похмелья Далтона несколько раз перегримировывают, подвязавшийся по такому случаю на побочную халтурку Бут успевает дружески навешать люлей самому Брюсу Ли. И такое здесь творится натурально каждые пять-семь минут реального хронометража в бесконечном, безостановочном и удивительно вариативном и словно бы нарочито небрежном повторе…

…это, наверное, первый в карьере Квентина Тарантино опыт поставить картину, где более половины всего происходящего в кадре и за ним основано на целиком реальных событиях. «Криминальное чтиво» было бешено разнородной, схематичной свирепой и смешной чёрной комедией. «Убить Билла» — искрящейся, зрелищной и невероятно кровавой поэмой про восточные единоборства, агонизирующую месть и бесконечное самопрощающее очищение. «Бесславные ублюдки», с тем же Брэдом Питтом что и в ревьюируемом подотчётном, сформировались к премьерному дню в очаровательный псевдо-трэш с диаметрально противоположным всем нравственным и историческим веяниям нарративом о том, как яростный еврейский партизанский спецотряд безжалостно и с творческим огоньком карает до смерти фашистских прихвостней. Ну а «Джанго освобождённый», который тоже с Ди Каприо, вкупе с «Омерзительной восьмёркой» стали хоть и с разной степенью герметичности повествовательных линий, но в одинаковой мере стрелково-разговорными нуар-детективами с глубокими философскими и фарсово-абсурдистскими стержнями. «Однажды … в Голливуде», где в фоне постоянно маячит затылок злосчастного Романа Поланского, важного для понимания картины в целом и особенно её развязки, на контрасте со всем выше озвученным, по обе стороны заглавных и завершающих титров напичкан, наполнен, утрамбован и пропитан сложнейшей, виртуознейшей и аристократичной драматургией. В которой герои Ди Каприо и Питта вытворяют неописуемое, заставляя поверить, что поистине безгранично умение настоящего актёра творить подлинное чудо под прицелом волшебного объектива кинокамеры…

…сногсшибательные актёрские репризы, мастерская, без малого гениальная, фирменная тарантиновская режиссура, роскошный труд декораторов, костюмеров, статистов и звукорежиссёров и совершенно магические тёплые и душевные светофильтры дают возможность на два с половиной часа окунуться в великолепную и очень, слепяще настоящую атмосферу Голливуда шестидесятых. Завораживая буквально всяким ракурсом и каждым первым кадром. Это реально-нереальная сказка, досматривая которую можно и в самом деле поверить, что именно так и должно выглядеть настоящему кинематографическому счастью. А может — пока ещё не совсем. Ведь впереди у голливудского анфан террибля Квентина Тарантино ещё должны, ну просто обязаны быть как минимум несколько ослепительных, влюбляющих в себя без остатка экранных историй. И «Однажды … в Голливуде» — лишь первая из них…

…дві з половиною години кінематографічної любовно-релаксуючої терапії…

…головна героїня художньо-автобіографічної мелодрами «Їсти молитися кохати» режисера Райана Мерфі і продюсера Бреда Пітта на ім’я Елізабет Гілберт, втілена на екрані неймовірною Джулією Робертс, на подив цілком собі існує, живе і процвітає в нашій об’єктивній реальності. Вона постійний високооплачуваний позаштатний автор журналістських друкованих колонок у фешенебельній англомовній періодиці на кшталт Gentlemen’s Quarterly, The New York Times Magazine, Esquire і ще пари десятків інших журналів, які не настільки яскраві в своєму сліпучому сяйві. Міс Елізабет остаточно приголомшливо і безкінечно карколомно виглядає, має стабільну роботу, стабільного ж супутника-чоловіка (…Біллі «Доктор Манхеттен» Крудап…), юридично узаконені з ним стосунки, впорядковану спільну житлоплощу і взагалі, здавалося б, повинна знаходиться в повній злагоді з усіма своїми жіночими внутрішніми і зовнішніми бажаннями та забаганками. Але в одну із задушливих ночей, вона раптово прокидається і відверто дивлячись на сусіда по ліжку, сумно але рішуче, насилу стримуючи сльози на самій межі відчаю, заявляє йому в тому сенсі, що — все, жити з тобою я більше не хочу і не можу…

…негайно подавши заяву на розлучення і покинувши все спільно нажите, героїня Джулії Робертс тимчасово заповнює погибельні душевні порожнечі і дефіцит домашнього затишку гарненьким двадцятирічним хлопцем (…Джеймс Франко…), виконавцем-аматором на позитивістській псевдо-театральній нью-ейдж сцені в місцевому клубі культури, дозвілля і відпочинку. Але і тут Елізабет знову підстерігає сумне розчарування. Знайти себе у красуні не виходить ні в юнакові, ні в його квартирі-студії, ні в спільній медитації, ні в загальному ліжку з вказаним молодиком. Перебуваючи вже на межі безкомпромісного відчаю, міс Гілберт вирішується на божевільну пригодницьку авантюру в трьох діях. Подальше і вміщає в себе, власне, всю смислову багатогранність, описану у назві стрічки — екстремальні кулінарно-лінгвістичні практики в Італії, релігійні буддистські духопідйомні пошуки внутрішнього «я» в індійський монастирях і розслаблюючий любовний відпочинок на сонячно-тропічному Балі. І ось там, наприкінці свого імпровізованої і очищувальної подорожі вона і знаходить особисте щастя в особі самотнього бразільянца Феліпе (…Хав’єр Бардем…), суворого на вигляд торговця золотими виробами і дорогоцінним камінням з виразом легкого божевілля на фактурному обличчі і жалісливими очима побитого цуценяти…

…«Їсти молитися кохати» це, по суті, невагомо перероблена, забезпечена дивовижною Джулією Робертс і непомірним для мелодрами кошторисом в шість десятків мільйонів доларів США кінематографічна версія однойменного роману самої головної героїні. Це візіонерська чуттєва повість про переосмислення бажань, переоцінку цінностей і пошук справжнього життя всередині себе. Ця романтична і сповнена глибокого природного позитиву розповідь здатна безперервно спонукати до усвідомлення і переоцінки всього особистого внутрішнього світу. Та крім того, цей літературно-екранний приклад стане в нагоді під час структурування необхідних змін в задушливій рутині і негативній бездіяльності власного життєвого шляху. Ось ці емоційні імперативи чарівна акторська майстерність Джулії Робертс віднайшла змогу перенести на екран настільки вдало, наскільки взагалі, як думається, можливо передати рвучко-чуттєві експансії жінки, що драматично загубилась в теренах внутрішніх почуттів…

…головний урок, основне досягнення і непохитної позитивності мораль стрічки по перегляду виявляються в сприйнятті чудовими і легкими, немов власноруч випестуваний молочний десерт з ніжно збитими вершками. У фіналі немає ніяких сварок між тими двома половинками, що нарешті взаємно об’єдналися. Відсутні непотрібні гостросюжетні погоні за літаками з тікаючими всередині них коханими. Немає абсолютно нічого того, з чого і складається надуманий і самозакоханий здебільшого кінотеатральний жанр. Тут все просто і зрозуміло, як в самому звичайному житті. Є тільки два серця, що поєдналися, дві відкриті одна для одної душі і заново знайдена крізь терени болісних розставань і важких розлучень м’яко огортаюча душевна доброта і тепле сонячне щастя. А взаємне відчуття любові при цьому тут «всього лише» одна із загальних, нехай і неодмінно-обов’язкових складових…